Многие догадывались, кто-то знал, кто-то непосредственно этим занимался: слежкой во всемирной паутине. Ассандж и Сноуден обострили проблему, но по крайней мере в России у пользователей интернета никогда не было иллюзий относительно конфиденциальности информации, которая проносится в сети. Неудивительно, что среди простых пользователей никакого яростного возмущения по этому поводу не возникло. Да, неприятный конфуз для дипломатического и межгосударственного уровня, но ведь Ассандж, несмотря на свои разоблачения, ни на йоту не изменил систему. Зато все эти события с новой силой породили разговоры о Матрице, всемирном заговоре и тайном совете великих властелинов мира.

Известно, что каждый уважающий себя маньяк (серийный убийца) бессознательно хочет, чтобы его поймали. Он делает ошибки, или опрометчиво подкидывает подсказки копам, оставляя эксклюзивный след (знак) на телах своих жертв или действует в особой присущей только ему манере совершения преступления. Каждый нормальный человек бессознательно стремится к откровению о себе, к исповеди, к принятию в стаю и прощению. Отверженность, неизвестность, тотальное одиночество инкапсулируют нас в душных мирках нашего эго, а Самость требует от нас большего мира, большей вовлеченности и неустанно влечет нас к коллективному уровню. Наш здоровый детский эксгибиционизм требует внимания окружающих для получения подтверждения ценности себя, и избавляет нас от гнетущего чувства пустоты и бессмысленности нашего существования. Когда мать смотрит на ребенка — она придает ему смысл, он живет. Брошенный, отверженный ребенок в нас старается любыми способами прорваться к свету коллективного сознания. Мы отчаянно хотим быть услышанными, стать ценными, принятыми, одобренными, короче говоря отраженными «другими». Маленький ребенок боится остаться один без мамы, потому что он точно знает, что где-то в темном углу прячется Большой и страшный монстр (брат).
В работе аналитика очень важно понять, как думает человек, каково его мировоззрение, каковы его мотивы, на что он западает, отчего он разрушается, что делает его сильным и т.д. Помните тот самый миелофон — прибор для чтения мыслей в фильме «Гостья из будущего»? С появлением социальных сетей его благополучно можно выбросить на помойку за ненадобностью. Мы все делаем сами, вскрываем себя, обнажаем, хотим быть обнаруженными, раскрытыми, прочтенными. Может быть, в этом есть какая-то аутопсихотерапия по средствам социальных сетей. Но только полезно вспомнить, кто в «Гостье из будущего» также хотел заполучить миелофон и власть над всем миром. «Алиса, отдай миелофон!» — «Не отдам!» Будем помнить, что за нашими мыслями и чувствами могут следить современные Крыс и Весельчак У.
Но с выливанием содержания нашей души на бесконечные интернет пространства не все так просто. Когда мы обнажаемся перед конкретным, значимым «другим», исповедуемся, мы получаем обратную связь, отражение. Так происходит обмен энергией. А что происходит, когда исповедь изливается в сеть, в сотни и даже тысячи душ? Исповедям Ассанджа и Сноудена внимают миллионы. Как будто мы выкидываем что-то, избавляемся, выбрасываем прочь изнутри, делаем призыв без возможности адекватного отражения и возврата энергии. Мы шарашем информацию о себе, которая по большому счету никому не нужна, она проваливается в гигабайтах чужих снов и жизней. Допускаю, что я утрирую. Но не продаем ли бы тайну нашей души за бесценок в лучшем случае, а в худшем на растерзание и скабрезное изучения спецслужбами? Нам что так мало живого общения? Мы так отчаянно одиноки, что только в социальных сетях можем заполнить пустоту внутри?
Я ставлю вопрос еще шире: «Какой новый человек порождается социальными сетями!» «К какому новому миру мы идем!?» Человек без тайн, голый перед такими же голыми? В этом есть что-то от примитивного стада первобытных людей с одной стороны, и от коммунистической утопии с общем коллективным существованием с другой. Новый мир без границ. Юнгианский аналитик Н. Шварц-Салант в своей теории о комплексе слияния, как мне кажется, дает нам ключ к пониманию того, что творится с человеком, который подсаживается на социальные сети. Трудно описываемое состояния слияния с некой безликой массой, с которой у тебя складываются отношения, значимые важные отношения, в которых объект, так каковой не может быть выделен. Это состояние, когда мы не можем ни соединиться с объектом, по причине его неопределенности или надчеловеческой (сверхчеловеческой или нечеловеческой) сущности, ни оторваться от него, потому что в него так много уже утекло из нашей души и жизни.
Но может быть здесь что-то другое? Мне вспоминаются слова песни «Конец боли» группы «Теория». Предлагаю вам ее самостоятельно послушать. Там есть слова: «Человек человеком сыт». Может быть, дело не в одиночестве, а пресыщенности. Нам стало мало друзей, близких, мы хотим выходить на более широкую группу, получать большую любовь и признание. Возможно мы не хотим утонуть в людском море, и так неуклюже пытаемся сохранить свою индивидуальность и значимость даже ценой конфиденциальности своей жизнь, ее свободой и безопасностью.
А.В. Можаров (Пенза, 26 июля 2013 г)
Нет Ответов